Имущественное страхование

Имущественное страхование

1. Наряду с общими нормами о страховании в отношении имущественного страхования действует ряд специальных правил.
Страховщик обязан возместить причиненный страховым случаем убыток лишь в пределах страховой суммы (ст. 929, 947 ГК). Однако это правило имеет исключения. Согласно ст. 962 ГК при наступлении страхового случая страхователь обязан принять доступные ему разумные меры, чтобы уменьшить возможные убытки, руководствуясь при этом указаниями страховщика, если они поступили. Произведенные расходы — даже если они оказались безуспешными — страховщик должен возместить, и в этом случае общая сумма, которую должен выплатить страховщик — компенсация расходов плюс страховое возмещение, — может превышать страховую сумму. Аналогичное правило установлено ст. 275 и 276 КТМ, причем согласно ст. 276 превышать страховую сумму может возмещение не только расходов по уменьшению убытков, но и расходов по их выяснению, а также расходов по общей аварии.
Размер страховой суммы устанавливается договором, а в некоторых случаях обязательного страхования может быть установлен законом или иным правовым актом. Страховая сумма не должна превышать страховую стоимость, под которой понимается действительная стоимость застрахованного имущества или денежное выражение иного застрахованного имущественного интереса, под страхом недействительности страхования в превышающей части. При таком превышении размер страховой премии уменьшается пропорционально уменьшению страховой суммы, а излишне уплаченная часть премии возврату не подлежит (п. 1 ст. 951 ГК).
Однако если страховщик при заключении договора воспользовался своим правом на оценку страхового риска и соответствующую проверку имущества, он не вправе впоследствии оспаривать указанную в договоре страховую стоимость.
Если же завышение страховой суммы явилось следствием обмана со стороны страхователя, страховщик вправе не только оспаривать страховую сумму (п. 4 ст. 948 ГК), он может вообще потребовать признания договора недействительным и возмещения причиненных ему этим убытков в размере, превышающем сумму полученной им страховой премии (п. 3 ст. 951). Это правило применяется и в том случае, когда страховая сумма превысила страховую стоимость в результате страхования одного и того же объекта у двух или нескольких страховщиков (так называемое двойное страхование), а сумма страхового возмещения, подлежащая выплате в этом случае каждым из страховщиков, сокращается пропорционально уменьшению первоначальной страховой суммы по заключенному с ним договору (п. 4 ст. 951). Иное решение создавало бы возможность неосновательного обогащения страхователя (выгодоприобретателя), противоречило бы правилам о страховом интересе и назначению института страхования.
В тех случаях, когда имущество или иной законный страховой интерес застрахованы лишь в части их страховой (т.е. действительной) стоимости, страхователь (выгодоприобретатель) вправе осуществить дополнительное страхование, в том числе и у другого страховщика, но с тем, чтобы общая страховая сумма по всем договорам страхования не превышала страховую стоимость (ст. 950) под страхом наступления описанных выше последствий.
Однако в одном случае страховая сумма может превышать страховую стоимость. Согласно ст. 952 имущество и предпринимательский риск (как, впрочем, и любой другой законный страховой интерес) могут быть застрахованы от разных страховых рисков как по одному, так и по отдельным договорам страхования, в том числе по договорам с разными страховщиками. В этом случае допускается превышение размера общей страховой суммы по всем договорам над страховой стоимостью. Но и тогда, если из нескольких таких договоров вытекает обязанность страховщиков выплатить страховое возмещение за одни и те же последствия наступления одного и того же страхового случая, к таким договорам в соответствующей части применяются описанные выше правила ст. 951 и предусмотренные ими последствия.
2. Если установленная договором страховая сумма ниже страховой стоимости (так называемое неполное имущественное страхование), то согласно ст. 949 ГК размер страхового возмещения определяется по пропорциональной системе. Это значит, что при частичной гибели застрахованного имущества понесенный в результате наступления страхового случая убыток возмещается страховщиком в части, пропорциональной отношению страховой суммы к страховой стоимости. Так, например, если страховая стоимость застрахованного имущества составляет 1000 руб., а страховая сумма определена в 800 руб., т.е. составляет 4/5 страховой стоимости, то при полной его гибели в результате наступления страхового случая страховое возмещение будет равно страховой сумме и таким образом составит 4/5 действительной (страховой) стоимости имущества. А если это имущество погибло наполовину или утратило половину своей стоимости, то страховое возмещение составит 4/5 от понесенного убытка в 500 руб., т.е. 400 руб.
Но ст. 949 является нормой диспозитивной и допускает установление по договору более высокого размера страхового возмещения для случаев частичной гибели застрахованного имущества. На практике в качестве альтернативы пропорциональной системе страхового возмещения выступает так называемая система первого риска. По этой системе страховщик возмещает в пределах страховой суммы все причиненные страховым случаем убытки без учета соотношения страховой суммы и страховой стоимости. Страховой риск по этой системе как бы делится на две части: в пределах страховой суммы страховщик принимает риск на себя ( «первый риск»), в остальной части страховой стоимости риск остается на страхователе (выгодоприобретателе); отсюда и название системы. В приведенном выше примере в случае полной гибели застрахованного на 800 руб. имущества, страховая стоимость которого составляет 1000 руб., страховщик выплатит возмещение не свыше страховой суммы, т.е. 800 руб., а в случае утраты имуществом половины стоимости возмещение составит 500 руб., поскольку возмещение понесенного ущерба не выходит за пределы страховой суммы.
Как видим, пропорциональная система в большинстве случаев более соответствует интересам страховщика, а система первого риска — интересам страхователя (выгодоприобретателя).
3. Согласно ст. 941 ГК систематическое страхование разных партий однородного имущества (товаров, грузов и т.п.) на схожих (т.е. не обязательно тождественных, но близких) условиях и в течение определенного срока может по соглашению страхователя со страховщиком осуществляться на основании одного договора страхования — так называемого генерального полиса.
В практике коммерческого страхования применение генерального полиса получило широкое распространение, поскольку он обеспечивает непрерывность страхового покрытия, упрощает взаимоотношения сторон и укрепляет их сотрудничество.
Являясь формой договора страхования, генеральный полис должен содержать все существенные условия этого договора, предусмотренные ст. 942 ГК. В нем должны быть указаны объекты (предметы) страхования, а для каждого вида однородного имущества устанавливаются соответствующие специальные условия, в частности разные страховые риски (например, для хрупких изделий — риск боя, для наливных — риск утечки, для перевозимых на судах — риск подмочки и т.п.).
В генеральном полисе может быть предусмотрено право страхователя выбрать условия страхования из числа альтернативно определенных соглашением сторон. Размер страховых сумм в абсолютных цифрах, как правило, не указывается, поскольку стоимость имущества и его количество заранее не известны; размер страховой премии может быть указан лишь приблизительно, и в отношении нее обычно делается отсылка к стандартным тарифам страховщика. Срок окончания действия договора обычно определяется не календарно, а наступлением указанных в нем обстоятельств.
Страхователь всегда обязан сообщать страховщику в обусловленный генеральным полисом срок и в обусловленном им порядке сведения о страхуемой партии товара или иного предмета страхования, его наименовании и стоимости, о выбранных им условиях и сроке страхования каждой партии. Он обязан сообщить эти сведения даже тогда, когда возможность наступления страхового случая и убытков миновала, поскольку они могут иметь для страховщика существенное значение, в частности служить основанием для определения размера и начисления страховой премии.
Если какие-либо из обязательных сведений умышленно не сообщены или являются умышленно ложными, страховщик вправе отказать в выплате страхового возмещения по данной партии.
Статья 941 ГК предоставляет страхователю право требовать от страховщика выдачи отдельных полисов по отдельным застрахованным партиям имущества, подпадающим под действие генерального полиса, причем при несоответствии такого полиса генеральному полису предпочтение отдается отдельному, а не генеральному полису. Необходимость для страхователя иметь такой отдельный полис обычно вызывается особенностями его отношений со своими контрагентами (условиями расчетов, необходимостью вручения покупателю наряду с товарораспорядительными документами документа о застрахованности проданного товара ит.д.).
4. Согласно ст. 960 ГК «при переходе прав на застрахованное имущество от лица, в интересах которого был заключен договор страхования, к другому лицу права и обязанности по этому договору переходят к лицу, к которому перешли права на имущество…». Поскольку здесь имеет место переход в силу закона как прав, так и обязанностей и в лице нового участника страхового правоотношения происходит, следовательно, замена как должника, так и кредитора (ввиду двустороннего, синаллагматического характера договора страхования), налицо особый случай перемены лиц в обязательстве, не предусмотренный и не урегулированный общими правилами гл. 24 разд. III «Общая часть обязательственного права» ГК. Здесь замена должника (страхователя, выгодоприобретателя) происходит без согласия кредитора.
Выражение «застрахованное имущество“ в ст. 960 надлежит толковать распространительно (расширительно). Под застрахованным имуществом понимаются не только вещи. Соответственно и под лицом, в интересах которого был заключен договор страхования, нужно понимать не только носителя вещного или иного права на могущее пострадать наличное имущество, т.е. не только собственника, арендатора, залогодержателя, субъекта права хозяйственного ведения или права оперативного управления, в интересах которых было заключено страхование. Под застрахованным имуществом следует понимать любой страховой интерес.
Нет оснований не применять правило ст. 960 и заложенный в его основе принцип ко всем случаям, когда закон или заключенный договор страхования не запрещает переход застрахованного интереса к другому лицу или ограничивает возможность перехода теми или иными условиями. При этом следует иметь в виду, что в ст. 960 говорится о переходе прав не от лица, в пользу которого заключен договор страхования — так ГК называет выгодоприобретателя (ст. 929, 931, 932, 934), а от лица, в“ интересах которого заключен договор», т.е. речь идет не только о выгодоприобретателе, а о более широком круге лиц. К их числу относится страхователь, даже если он не является выгодоприобретателем (договор заключен не в его пользу, но и в его интересах).
Статья 960 требует, чтобы лицо, к которому перешли права на застрахованное имущество, незамедлительно письменно уведомило об этом страховщика. Несоблюдение данного требования должно влечь последствия, предусмотренные общей нормой п. 3 ст. 382 ГК. Незамедлительное сообщение о замене стороны, помимо общего значения, которое оно имеет в любом обязательстве, важно для страховщика еще и потому, что эта замена может существенно повлиять на степень страхового риска, повысить вероятность наступления страхового случая и, соответственно, дать страховщику правомочия, предусмотренные ст. 959 ГК.
Предусмотренный ст. 960 переход прав и обязанностей не происходит в случаях принудительного изъятия застрахованного имущества (п. 2 ст. 235 ГК) и в случае отказа собственника от права собственности (ст. 236). В этих случаях договор страхования должен считаться досрочно прекращенным с последствиями, предусмотренными п. 3 ст. 958 ГК.
5. В имущественном страховании страхователь вправе по собственному усмотрению заменить названного в договоре страхования выгодоприобретателя другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика (ст. 956 ГК). Такая замена является частным случаем перехода права требования к другому лицу, предусмотренного ст. 382 ГК, и не требует согласия должника-страховщика. Но в отличие от диспозитивного характера нормы п. 2 ст. 382, согласно которой договором может быть обусловлена необходимость получения согласия должника на замену кредитора, ст. 956 сформулирована как императивная и, таким образом, исключает возможность включить в договор страхования условие о необходимости согласия страховщика на замену выгодоприобретателя. Такое решение не ущемляет интересов страховщика и согласуется с нормой ст. 942, которая не относит назначение выгодоприобретателя к существенным условиям договора страхования.
Статья 956 содержит и другую норму, которая гласит: «Выгодоприобретатель не может быть заменен другим лицом после того, как он выполнил какую-либо из обязанностей по договору страхования или предъявил страховщику требование о выплате страхового возмещения…». Эту норму следует понимать в том смысле, что в указанных в ней случаях выгодоприобретатель не может быть заменен распоряжением страхователя без согласия самого выгодоприобретателя.
Сохраняет свое действие общая норма п. 3 ст. 382 ГК о переходе прав кредитора к другому лицу, согласно которой, если должник (в данном случае страховщик) не был письменно уведомлен о переходе права к другому лицу, новый кредитор (в данном случае новый выгодоприобретатель) несет риск вызванных этим для него неблагоприятных последствий, а исполнение обязательства первоначальному кредитору (выгодоприобретателю) признается исполнением надлежащему кредитору.
Право страхователя заменить выгодоприобретателя не отменяет общего правила о необходимости наличия у лица, в пользу которого заключено страхование, страхового интереса (п. 1 ст. 930), и о недействительности договора страхования при его отсутствии (п. 2 ст. 930). Отсутствие у вновь назначенного выгодоприобретателя страхового интереса лишает его права на страховое возмещение.
В тех случаях, когда согласно закону выгодоприобретателем может быть только сам страхователь, замена выгодоприобретателя исключена.
6. Согласно п. 3 ст. 930 ГК «договор страхования имущества в пользу выгодоприобретателя может быть заключен без указания имени или наименования выгодоприобретателя (страхование „за счет кого следует“).
При заключении такого договора страхователю выдается страховой полис на предъявителя. При осуществлении страхователем или выгодоприобретателем прав по такому договору необходимо представление этого полиса страховщику».
При заключении договора страхования имущества посредством выдачи предъявительского полиса, как и во всех других случаях страхования, основной принцип страхования — необходимость наличия страхового интереса — сохраняет свое значение. Из этого вытекает, что и при страховании «за счет кого следует» (кому или в чью пользу следовать будет) у выгодоприоретателя, представившего страховщику предъявительский полис, должен быть «основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении… имущества» (п. 1 ст. 930 ГК), при отсутствии которого договор страхования имущества недействителен (п. 2 ст. 930). Из этого следует, что страховщик, к которому обратился владелец предъявительского полиса, вправе потребовать доказательств наличия у него страхового интереса, т.е. права на застрахованное имущество.
Поскольку для получения страхового возмещения необходимо представить предъявительский полис, добровольно передаваемый предыдущими его держателями, правило ст. 956 ГК о запрете замены выгодоприобретателя после того, как он выполнил какую-либо из обязанностей по договору страхования, в данном случае вообще неприменимо. Иначе были бы неосновательно ограничены возможности передачи предъявительского полиса и затруднены операции с ним, так как возникает неоправданная возможность его оспаривания, а это не соответствует потребностям коммерческого оборота и интересам его участников.
7. С вступлением в действие части второй ГК впервые в нашей стране получили регулирование на уровне закона отношения по страхованию гражданской ответственности — договорной и за причинение вреда, а также страхование предпринимательского риска.
А. Согласно ст. 931 ГК «по договору страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, может быть застрахован риск ответственности самого страхователя или иного лица, на которое такая ответственность может быть возложена»* (437). Если это лицо в договоре не названо, считается застрахованным риск ответственности самого страхователя (п. 2 ст. 931).
В случаях, когда по договору застрахована ответственность не самого страхователя, а иного лица, страхователь вправе, если иное не предусмотрено договором, в любое время до наступления страхового случая заменить это лицо другим, письменно уведомив об этом страховщика (п. 1 ст. 955), если такая замена не запрещена договором. Такая замена является изменением одного из существенных условий договора, поскольку может весомо повлиять на вероятность наступления страхового случая, т.е. на степень страхового риска. А если это так, то страховщик должен пользоваться установленным ст. 959 правом на пересмотр размера страховой премии с предусмотренными в этой статье последствиями. Иное решение противоречило бы правилам ст. 944 и 945 о праве страховщика на оценку страхового риска.
Согласно п. 3 ст. 931 ГК, кто бы ни был указан в договоре в качестве выгодоприобретателя, таковым всегда в силу закона является только потерпевший. Тем не менее, согласно п. 4 ст. 931, последний вправе обратиться непосредственно к страховщику и соответственно предъявить к нему прямой иск только в трех случаях: 1) если данное страхование являлось обязательным; 2) если возможность прямого требования потерпевшего (выгодоприобретателя) к страховщику специально предусмотрена законом; 3) если возможность такого требования предусмотрена договором страхования.
Трудно сказать, чем обусловлено это ограничение и сложность передачи страхового возмещения лицу, которому оно все равно должно быть передано полностью и безусловно в силу императивной нормы закона. Если никто, кроме потерпевшего, выгодоприобретателем быть не может, то вряд ли есть основания отступать от общего правила о договорах в пользу третьего лица, дающего право этому третьему лицу самому требовать от должника исполнения обязательства (ст. 430 ГК). Ведь во всех других случаях страхования это правило действует. Тем не менее в силу п. 4 ст. 931 при отсутствии указанных в нем условий требовать от страховщика уплаты страхового возмещения может только страхователь, который в дальнейшем, по-видимому, должен передать полученное выгодоприобретателю. Здесь, однако, возникают определенные трудности в части юридического обоснования: во-первых, права страхователя, не являющегося выгодоприобретателем, требовать от страховщика уплаты ему страхового возмещения и, во-вторых, — обязанности страхователя передать полученную сумму выгодоприобретателю и соответствующего права последнего эту сумму от него истребовать. Если право и обязанность основаны на договоре между страхователем и страховщиком в пользу третьего лица, то требуется объяснить, почему не действуют ст. 430 и п. 1 ст. 929 ГК. Если считать их обязательством из неосновательного обогащения страхователя, не являющегося выгодоприобретателем, то здесь трудность состоит в том, что имущество перешло к страхователю не неосновательно, а на основании законно заключенного договора страхования и прямого предписания п. 4 ст. 931 ГК. Если же считать, что в данном случае действует и исполняется обязательство из причинения вреда между потерпевшим и ответственным за вред лицом, то назначение потерпевшего выгодоприобретателем становится бессмысленным и сам договор страхования для потерпевшего — выгодоприобретателя теряет юридическое значение.
Понимание п. 4 ст. 931 как разрешения на прямое обращение потерпевшего к страховщику только в предусмотренных в этой норме случаях и, соответственно, исключения такой возможности для всех других случаев, подпадающих под действие ст. 931, Ю.Б. Фогельсон считает основанным на недоразумении. Он полагает, что п. 4 ст. 931 не отменяет безусловного права выгодоприобретателя обратиться непосредственно к страховщику за выплатой страхового возмещения в соответствии с общей нормой п. 1 ст. 430 ГК о договоре в пользу третьего лица. «Эта норма позволяет выгодоприобретателю в некоторых случаях обратиться к страховщику не только за выплатой страхового возмещения, но и непосредственно за возмещением вреда»; п. 4 ст. 931, по мнению Ю.Б. Фогельсона, в указанных в нем случаях «позволяет потерпевшему участвовать в отношениях со страховщиком не только в качестве третьего лица в обязательстве по выплате страхового возмещения, но и в качестве кредитора в обязательстве по возмещению вреда.
Ю.Б. Фогельсон не объясняет, почему в данном случае он требует применения общего закона — п. 1 ст. 430 ГК при наличии специального — п. 4 ст. 931; ведь исчерпывающее перечисление в законе случаев, когда допускается прямое обращение выгодоприобретателя к страховщику, означает, что в других случаях такое обращение исключено. Он не объясняет также, почему и в силу каких юридических фактов выгодоприобретатель в правоотношении между ним и страховщиком из кредитора по обязательству выплаты страхового возмещения превращается в отношении с тем же страховщиком в „кредитора в обязательстве по возмещению вреда“, почему и каким образом заключенный между страхователем и страховщиком договор страхования превращается в договор о переводе долга ответственного за вред лица на страховщика, причем этот перевод долга происходит вопреки требованию закона (п. 1 ст. 391 ГК) без согласия кредитора — потерпевшего и только в случаях, не подпадающих под действие п. 1 ст. 931.
Косвенное объяснение странному сосуществованию п. 3 и п. 4 ст. 931 дает М.И. Брагинский. Он полагает, что ст.931 „имеет в виду два подвида существенно отличных один от другого договоров, наряду со страхованием риска ответственности за причинение вреда в этой же статье урегулирован договор страхования ответственности за причинение вреда“. К одному подвиду договора М.И. Брагинский относит договор страхования риска своей ответственности, а к другому подвиду — договор страхования ответственности другого лица (что допускается п. 2 ст. 931). Нельзя, однако, здесь не отметить, что в обоих договорах страховым случаем являются события, влекущие ответственность „застрахованного лица“ (в терминах п. 1 ст. 955 ГК); называть ли это страхованием риска ответственности или страхованием самой ответственности -юридического различия нет.
М.И. Брагинский, конечно, прав, когда он говорит, что договор страхования может быть договором в пользу третьего лица, а может и не быть им; последнее имеет место тогда, когда выгодоприобретателем является сам страхователь (это относится к любому договору страхования, не только к страхованию ответственности). Соответственно страхование страхователем своей ответственности с назначением себя выгодоприобретателем — получателем страхового возмещения не является договором в пользу третьего лица.
Когда застрахована чужая ответственность (не самого страхователя), то лицо, ответственность которого застрахована, становится третьим лицом в смысле ст. 430 ГК только в том случае, если оно одновременно назначено выгодоприобретателем, чего, однако, по нашему праву быть не может, потому что в силу п. 3 ст. 931 ГК выгодоприобретателем всегда является потерпевший.
Положение лица, ответственность которого застрахована другим, напоминает положение застрахованного лица в личном страховании в случаях, когда оно не является выгодоприобретателем; не случайно именно так оно названо в заголовке ст. 955 ГК. Не всякое лицо, получающее какую-то пользу, даже правовую, из заключенного другими лицами договора, становится третьим лицом в смысле ст. 430 ГК, и не всякий такой договор может быть квалифицирован как договор в пользу третьего лица.
Страхование ответственности другого лица, т.е. договор, который М.И. Брагинский называет „другим подвидом“ страхования ответственности, всегда является договором в пользу третьего лица, поскольку по нему выгодоприобретателем всегда является не сам страхователь. „Первый“ же, выделенный М.И. Брагинским подвид договора, мог бы и не быть договором в пользу третьего лица, если бы он мог быть заключен в пользу самого страхователя. В этом смысле различие между двумя „подвидами“ могло бы быть.
Но дело в том, что в силу п. 3 ст. 931 при страховании ответственности за причинение вреда выгодоприобретателем всегда — и в случае страхования ответственности самого страхователя, и при страховании им ответственности другого лица — является только потерпевший и никогда ответственное за вред лицо. Поэтому того существенного различия, о котором говорит М.И. Брагинский, между договором страхования своей ответственности и ответственности другого лица по российскому праву нет. В обоих случаях это договор в пользу третьего лица, и в обоих случаях третьим лицом — выгодоприобретателем является потерпевший. Отступающие от этой нормы Правила, на которые ссылается М.И. Брагинский, противоречат п. 3 ст. 931 и в силу ст. 3 ГК применяться не должны. Заключение договора страхования ответственности за причинение вреда не в виде договора в пользу третьего лица по ГК исключается. Но даже если допустить такую возможность, это никак не объяснит и не устранит противоречие между п. 3 и 4 ст. 931.
Ни тексты закона, в том числе статей ГК, ни известная нам практика страховых организаций и судебная практика — не различают договор страхования ответственности и договор страхования риска ответственности и считают, что в обоих случаях речь идет об одном и том же договоре, по которому страховым случаем является наступление фактов, влекущих ответственность „застрахованного лица“.
Приходится признать, что между п. 3 и 4 ст. 931 ГК налицо противоречие (или по меньшей мере несоответствие), которое следовало бы устранить путем изменения текста закона: оговорку, содержащуюся в п. 4 ст. 931, следует исключить.
По договору страхования ответственности может быть застрахована ответственность за причинение вреда, возникающая как независимо от чьей-либо вины, так и основанная на вине ответственного лица или других лиц, за которых оно отвечает. Решение этого вопроса зависит от содержания договора страхования. Если договор специальных условий на этот счет не содержит, следует считать, что ответственность застрахована независимо от того, наступила ли она по вине ответственного лица или без чьей-либо вины. Но в договоре страхования ответственности круг страховых случаев может быть ограничен только теми случаями, когда ответственность возникла без вины, когда вина ответственного лица (или иных лиц, за которых оно отвечает) отсутствует.
При этом, однако, для страхования ответственности за причинение вреда действует специальное правило п. 2 ст. 963 ГК, согласно которому „страховщик не освобождается от выплаты страхового возмещения по договору страхования гражданской ответственности за причинение вреда жизни или здоровью, если вред причинен по вине ответственного за него лица“, причем любой вине — как в форме умысла, так и неосторожности. Эта норма является императивной. Следовательно, при заключении договора страхования ответственности стороны не вправе исключить даже умышленное причинение вреда жизни или здоровью из числа застрахованных рисков, страховых случаев.
Что же касается страхования ответственности за вред, причиненный имуществу, то здесь ГК не ограничивает волю сторон; они могут договориться о страховании только невиновной ответственности либо и той, которая наступает и (или) вследствие вины ответственного лица, но только вины неосторожной, ибо согласно п. 1 ст. 963 умысел страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица освобождает страховщика от выплаты страхового возмещения (страховой суммы).
Столь широкие возможности страхования гражданской ответственности за причинение вреда, в особенности запрет ограничений и изъятий в случаях причинения вреда жизни или здоровью, вызваны стремлением максимально защитить интересы потерпевшего вред. Но страхование ответственности не должно быть средством откупиться от ответственности за виновное действие, стать способом покупки права на виновное поведение ценой уплаты страховой премии. Это обеспечивается путем перехода (суброгации) права потерпевшего к страховщику, выплатившему страховое возмещение.
Хотя условие о размере страховой суммы отнесено ст. 942 ГК к числу существенных условий договора, зачастую в договорах страхования ответственности размер этой суммы в качестве предела возможного страхового возмещения не указывается. Отсутствие данного условия не должно вести к признанию договора незаключенным — в таких случаях страховой суммой как лимитом ответственности страховщика считается причиненный в действительности ущерб независимо от его размера.
Статья 935 ГК предусматривает возможность установления законом обязательного страхования ответственности за причинение вреда.
В соответствии с этой нормой с 1 июля 2003 г. в России действует Закон о страховании ответственности владельцев транспортных средств. Вступление в действие некоторых положений Закона отсрочено до 1 июля 2004 г. Под владельцем транспортного средства в ст. 1 Закона понимается его собственник, „а также лицо, владеющее транспортным средством на праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (право аренды, доверенность на право управления транспортным средством, распоряжение соответствующего органа о передаче этому лицу транспортного средства и тому подобное)“. Согласно ст. 4 Закона владелец транспортного средства обязан страховать риск своей гражданской ответственности. Поэтому когда дело касается арендатора, необходимо иметь в виду проводимое ГК различие в режиме ответственности за вред, причиненный транспортным средством, сданным в аренду: а) без экипажа, б) с экипажем. В случае сдачи транспортного средства в аренду без предоставления услуг по управлению и технической эксплуатации (без экипажа) ответственность за причиненный вред несет арендатор — ст. 648 ГК. В случае же аренды транспортного средства с экипажем, т.е. с предоставлением арендодателем услуг по управлению и технической эксплуатации, ответственность за причиненный транспортным средством вред несет арендодатель — ст. 640 ГК. Из сказанного следует, что обязанность страхования своей гражданской ответственности в первом случае лежит на арендаторе, а во втором — на арендодателе. По-видимому, только в первом случае законодатель усматривает переход владения транспортным средством от арендодателя к арендатору. Во втором случае арендодатель остается юридическим владельцем транспортного средства со всеми вытекающими из этого юридическими последствиями, несмотря на то, что обслуживает оно арендатора.
Согласно ст. 5 Закона условия договора обязательного страхования должны соответствовать типовым условиям, содержащимся в издаваемых Правительством РФ правилах обязательного страхования. Статья 7 Закона устанавливает предельные размеры страховой суммы. Страховые тарифы, их структура и порядок применения на основании ст. 8 Закона установлены постановлением Правительства. Предусмотренный данным Законом договор обязательного страхования признается публичным договором (ст. 426 ГК).
Реализуя оговорку, содержащуюся в п. 4 ст. 931 ГК, ст. 13 данного Закона специально упоминает право потерпевшего самому обратиться с прямым иском к страховщику.
Б. Страхование договорной ответственности (ответственности по договору) урегулировано ст. 932 ГК, которая в п. 1 разрешает это страхование только в случаях, прямо предусмотренных законом. Так, ГК в ст. 587 предусматривает возможность страхования ответственности плательщика по договору ренты, а в ст. 840 — обязательное страхование ответственности банков по вкладам граждан. Страхование ответственности банков по вкладам граждан предусмотрено также Законом о банках. К случаям предусмотренного ГК страхования договорной ответственности — и притом обязательного — можно отнести страхование ломбардами принятого на хранение (п. 4 ст. 919) или в залог (п. 1 ст. 343) имущества, поскольку они несут договорную ответственность за его сохранность. Страхование ответственности перевозчика по договору морской перевозки предусмотрено КТМ.
Статья 18 Основ законодательства РФ о нотариате устанавливает обязательное страхование нотариусами своей ответственности перед клиентами. Статьей 7 Федерального закона „Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации“ установлена аналогичная обязанность адвокатов; это правило вступает в силу с 1 января 2007 г.
В отличие от правила п. 1 ст. 931 ГК, п. 2 ст. 932 ГК разрешает страховать договорную ответственность только самого страхователя. Это значит, что кредитор сам не может застраховать ответственность своего должника по обязательству, основанному на заключенном между ними договоре. Однако кредитор-предприниматель может обеспечить свой фактически тот же самый интерес путем страхования своего предпринимательского риска по данной сделке в порядке ст. 933 ГК (см. ниже), определив страховую сумму в размере предположительной ответственности должника.
В связи с тем, что ст. 932 разрешает страхователю страховать только свою договорную ответственность, встает вопрос о судьбе страхования в случае перевода долга страхователя и, соответственно, перехода страхового интереса к новому должнику. Следует считать, что этот случай не подпадает под ограничение, установленное п. 1 ст. 932, и должен регулироваться правилами ст. 960 ГК.
В силу п. 3 ст. 932 при страховании договорной ответственности (как и при страховании ответственности за причинение вреда — п. 3 ст. 931) выгодоприобретателем всегда является только то лицо, перед которым отвечает страхователь, независимо от того, кто указан в договоре в качестве выгодоприобретателя. Поэтому в данном случае, как и при страховании ответственности за причинение вреда, предъявительский полис неприменим. Но в отличие от п. 4 ст. 931, ст. 932 никак не ограничивает возможность прямого и непосредственного обращения выгодоприобретателя к страховщику.
При страховании договорной ответственности, как и ответственности за причинение вреда, страховая сумма может быть определена не конкретно в рублях, а размером ответственности должника.
В. Специальному виду страхования — страхованию предпринимательского риска, названному в числе других случаев имущественного страхования в ст. 929 ГК, посвящена ст. 933 ГК. Предпринимательский риск может состоять в риске влекущего убытки перерыва производственной и коммерческой деятельности, риске неплатежей, задержки в доставке товаров, риске ответственности производителя за выпуск опасной для пользователя и окружающих продукции, включая ответственность производителя и продавца по Закону о защите прав потребителей, и т.д. и т.п. Как было сказано выше, кредитор, не имеющий права страховать договорную ответственность своего должника, может достичь той же цели путем страхования предпринимательского риска по соответствующей сделке. Но такой возможности лишено лицо, не являющееся предпринимателем (а юридическое лицо — в той части своей деятельности, которая не относится к предпринимательской), например наймодатель (арендодатель), сдавший на длительный срок принадлежащий ему дом или квартиру. Не являясь предпринимателем, он не может застраховать риск неплатежа арендатора. А застраховать договорную ответственность своего контрагента он не вправе в силу ст. 932, поскольку этот случай специально не предусмотрен законом (п. 1 ст. 932), да и когда это разрешено, он может страховать только свою собственную ответственность (п. 2 ст. 932).
Получается, что ст. 933 открывает для предпринимателя возможность обойти запрещения, установленные ст. 932. В то же время такой возможности лишен тот, кто предпринимателем не является. Его возможность оградить и обеспечить свои имущественные интересы оказывается ущемленной без видимых к тому оснований.
В основе правила ст. 933, разрешающего страховать предпринимательский риск только самого страхователя и объявляющего ничтожным (ст. 168 ГК) договор страхования предпринимательского риска лица, не являющегося страхователем, лежит принцип необходимости наличия юридически значимого страхового интереса, при отсутствии которого страхование не может иметь места. Между тем определенный, так сказать, косвенный юридически значимый интерес в таком страховании может быть и у других лиц, например, держателя контрольного пакета паев или иного партнера того лица, чей предпринимательский риск страхуется, и т.п. Прямой запрет ст. 933 такие сомнения снимает и заинтересованность подобных лиц страховым интересом не признает.
Весьма вероятно, что отмеченные ограничения, установленные ст. 932 и 933 ГК, вызваны конъюнктурными соображениями, связанными с процессом приватизации государственных предприятий и сопровождающими его злоупотреблениями. Насколько такие ограничения обоснованны и соответствуют долговременным потребностям хозяйственной жизни, покажет страховая и судебная практика.
Установленные ст. 932 и 933 ГК жесткие ограничения страхования ответственности по договору и страхования предпринимательского риска не распространяются в силу ст. 970 ГК на морское страхование, поскольку специальным законом об этом виде страхования — гл. XV КТМ предусмотрено иное. Согласно ст. 249 КТМ объектом морского страхования может быть всякий связанный с торговым мореплаванием имущественный интерес, а это включает и предпринимательский риск (ожидаемые плата и прибыль), и договорную, и иную ответственность как самого страхователя, так и иных лиц; КТМ каких-либо ограничений на этот счет не устанавливает. Согласно ст. 253 КТМ договор морского страхования может быть заключен в пользу самого страхователя либо иного лица (выгодоприобретателя) независимо от того, указано имя или наименование выгодоприобретателя в договоре или нет. В последнем случае страховщик выдает страхователю страховой полис или иной страховой документ на предъявителя (см. п. 6 данного параграфа). Следует признать, что КТМ допускает переход прав выгодоприобретателя по договору страхования предпринимательского риска при морском страховании ожидаемой от груза прибыли (ст. 257) и платежей по судну (ст. 258).
8. Суброгация. Если договором страхования не предусмотрено иное, в имущественном страховании к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое получивший возмещение выгодоприобретатель (им может быть и сам страхователь) имеет к лицу, несущему ответственность за возмещенные страховщиков убытки (п. 1 ст. 965 ГК).
Переход права страхователя (выгодоприобретателя) к страховщику назван в ст. 965 суброгацией, эта же суброгация упомянута и в ст. 387 ГК — норме общей части обязательственного права о переходе прав кредитора в обязательстве к другому лицу непосредственно в силу закона. Суброгация представляет собой частный случай перемены лиц в обязательстве, урегулированной гл. 24 ГК (ст. 382 и след.).
Эта юридическая природа (сущность) суброгации отчетливо выражена в п. 2 ст. 965 ГК, согласно которому «перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки».
Суброгация происходит в силу факта выплаты страхового возмещения.
Право страхователя (выгодоприобретателя) переходит к страховщику в пределах выплаченного им страхового возмещения. В остальной части оно сохраняется за потерпевшим страхователем (выгодоприобретателем), который вправе требовать от ответственного за вред лица уплаты разницы, если фактические убытки превышают полученное им от страховщика (ср. ст. 1072 о возмещении вреда лицом, ответственность которого застрахована).
Новый кредитор — страховщик, к которому перешло право выгодоприобретателя (страхователя) на возмещение понесенного им вреда, должен соблюдать все правила, регулирующие правоотношение, в котором он заменил страхователя (выгодоприобретателя). Так, например, когда дело касается страхования груза или страхования ответственности перевозчика, для страховщика обязательны правила о специальных сроках и претензионном порядке, если они предусмотрены соответствующим транспортным кодексом или иным законом. В свою очередь, страхователь (выгодоприобретатель) обязан передать страховщику все документы и доказательства и сообщить ему все сведения, необходимые для осуществления страховщиком перешедшего к нему права требования (п. 3 ст. 965). При этом он должен передать страховщику даже те документы, иные доказательства и сведения, которые может быть и не были нужны для установления факта наступления страхового случая и обоснования требования к страховщику о выплате страхового возмещения, но могут понадобиться для обоснования ответственности отвечающего за вред должника, например, его вины. Хотя вина должника в большинстве случаев презюмируется, но кредитор (страховщик) заинтересован в доказательствах, ее подтверждающих.
Если вследствие невыполнения или ненадлежащего выполнения этой обязанности страховщик по вине страхователя (выгодоприобретателя) лишится возможности осуществить свое право в отношении ответственного за вред лица, он освобождается полностью или в соответствующей части от выплаты страхового возмещения и, таким образом, основание для перехода права отпадает и суброгация не происходит. А если страховое возмещение уже выплачено и суброгация, следовательно, произошла, страховщик вправе потребовать от страхователя (выгодоприобретателя) возврата всей или соответствующей части выплаченной суммы.
В силу п. 4 ст. 965 эти же последствия наступают в любом случае, когда по вине страхователя (выгодоприобретателя) страховщик лишился возможности осуществить взыскание с ответственного за убытки лица, а также в случае, если страхователь (выгодоприобретатель) отказался от своего права требования к лицу, ответственному за убытки.
Правило п. 1 ст. 965 о суброгации является нормой диспозитивной и договором страхования может быть исключено. Исключение суброгации может быть вызвано конъюнктурными расчетами страхователя, заинтересованного в заключении выгодного договора с требующим ее устранения партнером и согласного платить за это более высокую страховую премию. Устранение суброгации также часто имеет место при заключении договоров страхования предметов искусства и иных выставочных экспонатов, в особенности при организации выставок в других городах и странах. Об устранении суброгации см. в п. 9.
Однако п. 1 ст. 965 содержит весьма важную оговорку: условие договора страхования, исключающее переход к страховщику права требования к лицу, умышленно причинившему убыток, ничтожно. Это правило обеспечивает осуществление принципа, о котором говорилось в связи со страхованием ответственности, — нельзя посредством страхования ценой уплаты страховой премии устранить гражданскую ответственность за виновное противоправное поведение, купить право на такое поведение.
9. В литературе высказано мнение, согласно которому при страховании ответственности суброгация страховщику права выгодоприобретателя невозможна, потому что обязательство ответственного за вред лица возместить этот вред уже исполнено страховщиком и таким образом прекращено исполнением, а потому в силу ст. 408 больше не существует. Это неверно. Страховщик не исполнял обязательства, возникшего между потерпевшим и ответственным за вред лицом из факта причинения вреда (или договора в случае страхования договорной ответственности). Страховщик исполнил свое обязательство по договору страхования и в силу факта исполнения этого договорного обязательства занял место кредитора в обязательстве по возмещению вреда. Потерпевший, вред которому возмещен страховщиком, уступает свое место кредитора в обязательстве из причинения вреда.
Если принять точку зрения Ю.Б. Фогельсона, то придется признать, что предусмотренная ст. 965 ГК суброгация права выгодоприобретателя выплатившему страховое возмещение страховщику вообще невозможна при любом страховании, а не только при страховании ответственности, поскольку в любом имущественном страховании ситуация та же — вред, причиненный ответственным за него лицом, возмещен страховщиком.
Возможны, конечно, случаи, когда суброгации быть не может. Для нее нет места, когда нет лица, ответственного за убыток (за страховой случай). Теоретически можно представить себе случай, когда суброгация не может иметь места потому, что выгодоприобретатель и ответственный за вред являются одним и тем же лицом и поэтому обязательство, в котором могла бы произойти суброгация, вообще не возникает. Это могло бы иметь место в случае страхования ответственности в пользу лица, ответственность которого застрахована, т.е. с назначением этого лица выгодоприобретателем. В этом случае выгодоприобретателем, убыток которого возмещен страховщиком, и ответственным за вред является одно и то же лицо, и потому обязательство возникнуть не может (ст. 413 ГК). Это, однако, по нашему законодательству исключено для страхования ответственности за причинение вреда п. 3 ст. 931 ГК и для страхования договорной ответственности п. 3 ст. 932 ГК, хотя в принципе, гипотетически вполне допустимо.
Поскольку ст. 965 ГК не устанавливает каких-либо ограничений для применения суброгации, но предоставляет возможность исключить ее применение в договоре, стороны, и в особенности страхователь, при заключении договора страхования ответственности должны тщательно взвесить, в какой степени договор заключается для защиты интересов потерпевшего, который всегда в силу закона является выгодоприобретателем, и в какой степени договор направлен на защиту также и отвечающего за вред лица.
Практически договор страхования ответственности — как внедоговорной за причинение вреда, так и ответственности по договору — при действии суброгации защищает интересы только потерпевшего вред, но не облегчает положения ответственного за вред лица, поскольку это лицо обязано будет возместить страховщику выплаченное им страховое возмещение, если суброгация не будет исключена договором страхования.
Страхующий свою ответственность страхователь, конечно же, заинтересован во включении в договор условия об устранении суброгации, хотя это, несомненно, повлечет увеличение страховой премии, удорожание страхования.
Закон о страховании ответственности владельцев транспортных средств отменил применение суброгации при данном виде обязательного страхования, заменив суброгацию возникновением регрессных обязательств ответственного за вред лица только при наличии обстоятельств и условий, предусмотренных ст. 14 этого Закона. Регрессное требование страховщика, выплатившего страховое возмещение, к ответственному за вред лицу принципиально отличается от суброгации, предусмотренной ст. 965 ГК. В отличие от суброгации и цессии здесь нет перехода права от одного лица к другому — от потерпевшего вред к возместившему этот вред страховщику, как это имеет место в силу ст. 965 ГК.
Здесь возникает новое, ранее вообще не существовавшее право, и возникает оно только при наличии юридических фактов, предусмотренных ст. 14, при наличии одного из предусмотренных этой статьей условий. Этими условиями (юридическими фактами) являются: 1) причинение вреда жизни или здоровью потерпевшего вследствие умысла отвечающего за вред лица,
2) причинение вреда при управлении транспортным средством лицом в состоянии опьянения,
3) управление транспортным средством лицом, не имеющим права на управление,
4) управлявшее транспортным средством лицо скрылось с места происшествия,
5) управлявшее лицо не включено в договор страхования в качестве лица, допущенного к управлению,
6) страховой случай произошел в период, не предусмотренный договором страхования.
10. Для отношений, вытекающих из договоров имущественного страхования, законом установлен специальный срок исковой давности в два года. Он применяется в соответствии с общими правилами гл. 11 и 12 ГК. Главное обязательство страхового правоотношения — право страхователя (выгодоприобретателя) требовать и соответствующая ему обязанность страховщика уплатить страховое возмещение возникает в момент наступления страхового случая. С этого момента кредитор вправе требовать исполнения, которое должно последовать в течение семидневного льготного срока (п. 2 ст. 314 ГК), по окончании которого начинается исчисление двухгодичного срока исковой давности (п. 2 ст. 200 ГК).
В случае суброгации специальный двухгодичный срок давности не распространяется на отношения между страховщиком и лицом, ответственным за убытки. Здесь продолжают действовать те сроки, которые предусмотрены законодательством для отношений, возникавших между ответственным за вред лицом и потерпевшим вред страхователем (выгодоприобретателем), замененным в порядке суброгации страховщиком (ст. 201 ГК)
Статья подготовлена при содействии Садикова О.М.

Страхование 

Юридическая помощь

06.08.2012, 12559 просмотров.